Излишнее доверие к окружающим наказуемо. Стоит дать человеку понять, что ты ему доверяешь, повернуться спиной, не убить при случае (нужное подчеркнуть) как ты тут же в очередной раз получаешь удар под дых. Почему в этом дурацком мире нельзя доверять даже собственному напарнику, не получив щелчок по носу? Как назвать человека, который самым наглым и возмутительным образом пользуется твоей беспомощностью, пока ты спишь? И, что самое главное, что теперь делать с этим гадёнышем?
Все эти высокопарно-философские размышления разрозненным вихрем пронеслись в голове Канны, мрачно рассматривающей свое отражение в зеркале. Поруганная честь требовала кровавой мести.
- Какузу... - зло процедила сквозь зубы девушка. - Лучше бы тебе уже быть в другой стране. Желательно на другом конце света.
Коварный засранец предусмотрительно испарился в тот момент, когда Канна была по пути в ванную, и теперь наверняка где-нибудь довольно посмеивался, представляя выражение лица своей жертвы, и продумывая очередную пакость. Канна бросила еще один мрачный взгляд на свое отражение. По ее мнению, Какузу уже давно вышел из того возраста, когда девушки еще не дают, и острая нехватка секса толкает мужчин на самые непредсказуемые поступки. Однако представшая взору картина это мнение разнесла в пух и прах, изящно и словно походя доказав, что в случае мужчин о возрасте размышлять глупо и чревато последствиями. Например такими, которые Канна имела честь наблюдать на своей сонной физиономии.
Не стоило смотреть тот фильм...- мысленно вздохнула девушка, открывая воду. Как теперь смывать ЭТО с лица она понятия не имела. Разве что тоник для снятия макияжа попробовать, хотя не факт, что он поможет.
Причиной всего этого безобразия было своеобразное чувство юмора Какузу. Судя по всему, фильм про невинно убиваемых индейцев тронул его до глубины души, не давая спокойно заснуть и настоятельно требуя выплеснуть эмоции. Если бы девушка могла предположить, чем все кончится - связала бы напарника на ночь. И замотала бы в ковер. В подвале. И дверь заперла на амбарный замок. Но кто же знал... И сейчас из вопросов, мучивших Канну, сильнее всего оттягивал внимание только один: как? Как ему пришло в голову раскрасить мирно спящую у него под боком ведьму под индейского вождя Большая Дубина, или как там его звали?.. Как?!
Девушка машинально провела рукой по волосам и чертыхнулась. Этот паршивец еще и перьев ей в волосы засунул! Очевидно перья раньше принадлежали рандомному голубю, который не пережил встречи с Мутантом. Теперь же Канне пришлось, тихо матерясь, с боем выпутывать эту пакость из синих волос. Особую пикантность ситуации  добавлял тот факт, что девушка с удовольствием засунула бы эти бренные останки Какузу в зад вместе с маркерами. Только его для этого нужно было еще поймать, скрутить и обездвижить. А это было легче сказать, чем сделать.
К тому же сначала нужно было смыть боевую раскраску племени апачи,  которую паршивец старательно изобразил на лице Канны с помощью несмываемых маркеров и, кажется, ее губной помады. По крайней мере полуразмазанные красные полоски над бровями были подозрительно похожего оттенка. Великие боги, за что? Почему нельзя было подсунуть мне нормального человека? Почему ОН? - беззвучно вопросила синеволосая, но божества похоже сочли ниже своего достоинства отвечать раскрашенной под индейца девке, еще и с перьями в волосах. Я убью его. Когда-нибудь я его точно убью.
На отлов и выпутывание перьев из волос ушло четверть часа, причем перья оказались матерыми партизанами и саботажниками, не даваясь в руки и молниеносно меняя место своей дислокации, заставляя ведьму стискивать зубы от очередного неудачного рывка и цедить проклятия. Когда все голубиные останки упокоились на полу, и без того нечесанные с утра синие волосы больше напоминали гнездо. Хоть ты перья обратно засовывай, органично смотрелись бы. Канна попыталась их расчесать и едва не взвыла от боли. За это ты мне отдельно заплатишь, курвин сын...
Девушка плюнула на попытки расчесаться, логично рассудив, что от кондиционера они так и так распутаются. А если часть придется отрезать - что ж, тогда она будет иметь полное право отрезать Какузу лишние части тела. Например, голову.
Канна встала под душ, подставив лицо горячим струям. Обычно она с утра предпочитала холодную воду, но шедевр непризнанного гения-гримера холодной водой точно не смоешь. Пришлось изменить привычкам. Канна осторожно потерла лицо намыленной мочалкой. Несмываемые маркеры держались молодцом, героически не реагируя на попытки их оттереть. Черт. Чтоб его мерин плешивый на пеньке отымел. Придурок.
Полчаса возни и ругательств все-таки принесли свои плоды, в чем девушка убедилась, высунувшись из душа и придирчиво осмотрев лицо в зеркале в поисках следов художественного антиталанта Какузу. Дело осталось за малым - привести в порядок волосы. Расчесывать сам будет. И пусть только попробует отвертеться или выдернуть хоть волосок. Убью. - думала она, выполаскивая кондиционер.
Приведя себя в физический (но далеко не психический, ибо желание садистски убить напарника никуда не делось) порядок, Канна выбралась "на сушу", вытерлась и промокнула волосы полотенцем. Не глядя цапнула с вешалки шелковый халат, надела и вышла из ванной, сканируя взглядом комнаты в поисках доморощенного визажиста.
- Иди сюда, курва. Убивать не буду. - ласковым голосом педофила, подманивающего ребенка, позвала она. И, не сдержавшись, добавила: - Хоть и очень хочется.
На зов тут же отреагировал Мутант, неспешно подошедший к девушке и, как ей казалось, исключительно ехидно скалившийся. Еще собаки надо мной не смеялись. Величественно проигнорировав четвероногое, Канна села на диван и потянулась к сигаретной пачке. Жутко хотелось перебить мерзкий ментоловый привкус, который оставила зубная паста. Ментол девушка ненавидела, и никогда не понимала как можно его любить. Особенно ментоловые сигареты. Гадость какая. Щелкнула зажигалкой а-ля Прометей и затянулась. Интересно, что еще придет в голову этому придурку? Теперь она была на сто процентов уверена, что столкнулась с поехавшим и непредсказуемым типом. А значит, придется держать ушки на макушке, пока Какузу не пришло в голову обрядить ее ночью в костюм французской горничной или соорудить на голове авангардное подобие осиного гнезда. И выпускать его из виду тоже нельзя. Черт, вот угораздило. Интересно, это плата за грехи в прошлой жизни или в этой?..
Ответ на этот вопрос не дал бы Канне ровным счетом ничего, но в свете последнего пробуждения то и дело возникал в голове, не реагируя на попытки его отогнать. Нужно было на что-нибудь отвлечься. Лучше всего, конечно, на убийство Какузу в особо жестокой форме, однако развлечения такого рода находились в разделе желанной, но недоступной роскоши. Пришлось довольствоваться малым.
- У тебя есть шикарная возможность спасти свою задницу, Момо. В добровольно-принудительном порядке. - бесстрастно сообщила Канна в пустоту, прекрасно зная, что ее услышат. - И поможет тебе в этом самая обычная расческа. Так что иди сюда, покайся и заплати за свои грехи.  Униженно пасть на колени и биться лбом об пол - по желанию.

Канна откинулась на спинку дивана, блаженно прикрыв глаза. Расческа медленно скользила по волосам, расслабляя и вытесняя своими движениями назойливые мысли об убийстве Какузу. Пожалуй, ради этого можно и потерпеть надоедливый довесок к работе. Вот с Итачи-сан работать одно удовольствие. Молчит, кивает, не ведет себя как гиперактивный школьник, подстраивая подлянки. В то время как Какузу... Иногда Канне казалось, что этому типу в задницу вмонтировали термоядерные батареи, способные функционировать больше трехсот лет. Угомонить его могла только смесь из алкоголя в сонной дозе, пары косяков и чего-нибудь, во что можно залипнуть. В случае отсутствия "успокоительного" веселая ночка была обеспечена, причем иногда паршивец Канной не ограничивался, терроризируя любого, кому не посчастливилось оказаться рядом.
Хм? Почему бы и нет?.. Подцепить кого-нибудь посимпатичней и избавиться от этой занозы хотя бы на ночь. - рассеяно подумала девушка, стряхивая пепел с сигареты. И тут же едва не рассмеялась. Приплыли. Боги, девочка, что с тобой сделал этот сукин сын, если ты собираешься снять кого-нибудь не ради удовольствия, а чтобы избавиться от этой холеры хоть ненадолго? Кошмар. С этим срочно нужно что-то делать.
Чего Канна не могла понять, так это страсти напарника к трате денег. Такой настрой больше подходил восемнадцатилетней провинциалке, наконец дорвавшейся до кредитки богатого мужа. Но никак не здоровому сорокалетнему мужику. Хотя, если подумать, чем ему еще заниматься? Жены с детьми нет, девушки с мегазапросами нет, хобби, отнимающего все ресурсы, нет. Разве что посчитать работу за хобби. Самое лучшее решение - наслаждаться жизнью. А без денег это чуть более проблематично. Но все же...
Солнце неумолимо двигалось вниз, попутно заглядывая в французские окна номера и приятно согревая подставленное ему лицо. Девушка затянулась, довольно щурясь на ближайшую к Земле звезду, и пожалуй именно этот умиротворяющий фактор спас Какузу, который решил неожиданно высунуться у нее из-за плеча. Канна легко могла ткнуть ему сигаретой в глаз, второй рукой выдернув расческу, которая при определенном нажатии сбрасывала пластиковую ручку, как змеиную кожу, обнажая вместо нее узкий трехгранный стилет. Нет ничего проще, чем сейчас воткнуть тонкое лезвие ему в горло. Но девушка сдержалась, нехотя опустив руку, уже машинально дернувшуюся к расческе. Не время. Пока Какузу ей нужен, а значит, нужно успокоиться и привычно проигнорировать нахала.
- Если под новой жизнью ты подразумеваешь жизнь без твоих пакостей, то я согласна.- равнодушно пожала плечами Канна, провожая взглядом нагло отобранную сигарету. Спорить с Какузу не имело смысла, потому что мужчина прекрасно умел прикидываться глухим, когда ему это было нужно, обращая внимание только на то, что хотел услышать. - Смотри, как бы ты однажды не проснулся без куда более важных...деталей.
Самоуверенность мужчины ее забавляла, порой даже вызывая восхищение. Канна потянулась, с неохотой встала с дивана и пошла собираться, мысленно выбирая что надеть. Она терпеть не могла пышные платья - эти тонны дурацких рюшей, нелепые клумбы из роз на декольте, миллионы вульгарных блесток и прочее мракобесие пусть носят шлюхи и толстухи. Открыла дверцу шкафа, изучая его содержимое и сняла одну и вешалок. Пожалуй, подойдет. Длинное черное платье с такими же перчатками до середины предплечья. Канна высушила волосы и села красить глаза, мельком глянув на часы. Подождет. - решила она, открывая косметичку.
Девушка неспеша накрасилась, полчаса промучалась с крючочками, которые почему-то оказались вместо нормальной застежки-молнии, проклиная все на свете и с трудом отгоняя желание позвать Какузу на помощь. Снова расчесалась, обулась и вышла, на ходу натягивая перчатки. Увиденная в зале картина едва не заставила ее расхохотаться. Какузу вырядился ожившей подставкой для доспехов из японского музея. Даже катану где-то спер. Ах да... Неожиданно Канна вспомнила, ГДЕ именно сегодня проходит бал-маскарад и не смогла сдержать злорадную улыбку.
- Ох, золотце, - в тон Какузу ответила она, - думаю похороны сегодня тоже будут. Мои. Я всерьез боюсь лопнуть от смеха.
Настроение определенно поднялось, стоило ей представить Какузу,  окруженного этими... лицами нетрадиционной ориентации. Посему она даже не стала спорить, молча вернувшись в спальню и считая это маленькой платой за предстоящее представление. Канна с предвкушением улыбнулась, покосилась на свое отражение в зеркале и принялась стягивать платье. Маскарад так маскарад, в любом случае скучно не будет. Было у меня где-то... Да куда я его сунула?..- думала она, передвигая вешалки в поисках нужного наряда. Ага, попался.
Девушка с усмешкой вытащила нужную вешалку. На ней красовался обычный костюм японской школьницы, который ей шутки ради подарили друзья перед отъездом - на память, так сказать. Вот только то ли с размером ребята не угадали, то ли так и было задумано, но пуговица на груди едва застегивалась, а юбка была не до колена, как планировалось, а... чуть короче. Канна где-то слышала, что многих геев жутко раздражают такие наряды, собственно, как и женщины вообще, и была не против спровоцировать пару-тройку особо чувствительных голубков на кровопролитие. Провокация - замечательная тактика, она дает тебе возможность узнать, насколько опасен человек, еще до того, как он схватится за оружие.
Продолжая гаденько ухмыляться, Канна обула туфли, сбрызнулась духами и открыла прикроватную тумбочку. Недолго думая, сунула за манжеты рубашки по короткому метательному ножу, бросила в небольшой рюкзачок пару запасных обойм, глок и несколько пачек сигарет. Застегнула молнию, закинула рюкзак на плечо и вышла из спальни. Какузу уже куда-то слинял, оставив после себя едва уловимый запах сигарет и одеколона. Девушка достала телефон, набрала номер и подошла к окну, осматривая улицу в поисках напарника.
 - Где тебя черти носят? - поинтересовалась она, дождавшись ответа. - Поднимайся сюда, я не собираюсь бегать по всему отелю, чтобы тебя отловить.
Слушать Какузу она не стала и сбросила звонок, сунув телефон в карман рюкзака. Канна снова бросила взгляд на часы. Самое время, скоро в том баре будет самый час-пик. И да прольется кровь.
Подозрительно довольный Какузу наконец изволил явить себя народу. От него отчетливо пахло табаком и... травой. Вот, значит, как... Без меня... Я запомню. - подумала девушка, беря напарника под руку. Тот что-то говорил, пока они спускались, но Канна привычно пропускала его болтовню мимо ушей. Она вынырнула из своих мыслей лишь однажды - когда лифт подозрительно дернулся, на несколько секунд оставив их в темноте, но почти тут же продолжил движение. Она покосилась на груду доспехов, под которой скрывался Какузу, и не сдержала усмешку. Два типичных представителя Японии, узнаваемые в любом уголке мира. Анимешная школьница и самурай. Всемирно распространенный стереотип, вроде русского медведя с водкой или канадского кленового сиропа и хоккея. Интересно, а как много народу знает о кровавых безжалостных ублюдках - отряде 731?.. Об их садистских опытах на людях, по сравнению с которыми Освенцим был детскими игрушками? Весь мир знает, что такое суши, но какая часть этого мира знает, как японцы поступили с одной китайской провинцией в полмиллиона жителей? Кто из них в курсе, как убивали, жгли, насиловали невзирая на пол и возраст? Да половина не знает. Похлопают глазами и расскажут про буддистские храмы и сакуры на вопрос о Стране Восходящего Солнца. Типичный признак отсутствия образования - знать о предмете лишь то, что обрывочно где-то слышал или видел в интернете. Копнуть поглубже, просиживая штаны за энциклопедиями никто из них не хочет.
Лифт мелодично звякнул, распахивая двери, и Какузу тут же потащил синеволосую к машине. Она сунула руку в карман рюкзака, достала сигаретную пачку и машинально вытащила сразу две сигареты. На секунду замешкалась, потом протянула вторую мужчине.
- Будешь?
Канна привычно устроилась на заднем сиденье, тут же открыв окно и высунув туда руку с сигаретой. Машинально поворошила рукой содержимое рюкзака. Рука наткнулась на что-то плоское и холодное, но пистолетом это не было. Девушка слегка удивленно посмотрела на обнаруженную фляжку. Надо же, видимо забыла ее там, когда в последний раз пользовалась рюкзаком. - подумала она, отвинчивая крышку и задумчиво нюхая содержимое. Кажется, какой-то ликер. Пахло вкусно - лесными ягодами. Афтершок наверное. Настойка крепкостью не уступала водке, к тому же была гораздо вкуснее.  То, что нужно для разогрева.
- Ну-с, и какая у нас культурная программа на сегодня?

Канна с умереным интересом наблюдала за театром одного актера. Эк его штырит-то... По крайней мере теперь понятно, почему он курил один. Подстраховался, гад. - думала она, поправляя юбку. Еще бы, вести машину ведь кто-то должен. Девушка с сожалением отложила фляжку. За рулем придется быть паинькой, иначе все веселье коту под хвост. Если их прихватят гаишники - точно хана. Дурацким внешним видом тут, конечно, мало кого удивишь - и не такое видали. Но если обкуренному напарнику вместо адептов полосатого жезла примерещится что-нибудь другое... Это может плохо кончиться. Не говоря уж о ношении оружия без лицензии, фальшивых номерах у тачки и зверской физиономии Какузу, чьи фотографии ежеутренне рассылались по всем дежурным частям с пометкой "особо опасен" в качестве вишенки на торте.
Подавив вздох, означающий "как же ты мне дорог, господи, хоть бы кто-нибудь пристрелил уже. Не тебя, так хоть меня", Канна перебралась за руль. В следующий раз пусть сам ведет. Нашел таксиста. Я итак сегодня пролетаю с половиной своих планов, как фанера над Парижем. Так еще и выпить спокойно нельзя.
Мужчина нахально развалился на заднем сиденье, медитируя на одну ему известную точку в крыше машины. Он вел себя подозрительно тихо, и Канна несколько раз неосознанно бросала взгляд в зеркало заднего вида, проверяя, все ли нормально. В очередной раз поймав себя за этим занятием на светофоре, она недовольно поджала губы и резко вдавила педаль газа в пол, заставив шарахнуться в сторону какого-то велосипедиста. Тот возмущенно выдал неразборчивую тираду в духе "баба за рулем, как обезьяна с гранатой", но мигом заткнулся, увидев весомый контраргумент, немедленно продемонстрированый девушкой из окна. Хоррроший такой аргумент, с уже вставленной обоймой и снятым на всякий случай предохранителем. То-то же. - с мрачным удовлетворением подумала Канна, любуясь обалдевшей физиономией, которая медленно меняла свой родной желтоватый цвет на нечто неопределенно-серое. Из-за очередного поворота наконец показалась неоновая вывеска традиционного кислотного цвета и толпа разодетых придурков. Какузу тут же оживился, осматривая местность с нездоровым азартом латентного маньяка в музее анатомии.
 - Какое удачное название они выбрали для гей - клуба. Смотри, пидарасы идут!
 - Вижу. - коротко ответила девушка, убирая пистолет в рюкзак. Выбралась из машины, физически ощущая на себе брезгливые и пренебрежительные взгляды существ, по какой-то нелепой ошибке родившихся мужчинами. Хотя некоторые выглядели вполне нормально, с виду и не догадаешься, что голубые. Обидно-то как, а... - подумала Канна, с сожалением рассматривая симпатичного длинноволосого парня. Тот заметил ее взгляд и демонстративно прижался к своему спутнику. Жаль, очень жаль.
Канна едва заметно усмехнулась, наконец обратив внимание на название гнезда порока. "Грустные щенки" - гласила вывеска. Ничего более подходящего она сходу придумать не смогла, мысленно поаплодировав автору сего перла. Впрочем, к концу вечера заведение имело все шансы сменить название. И дизайн. И клиентов, если веселье перейдет все границы. Ах, эти стоны умирающих, последние судорожные рывки агонизирующего тела, отказывающегося принять тот простой факт, что оно умирает, медленно стекленеющие глаза... Канна мечтательно улыбнулась, представляя как белая рубашка медленно превращается в красную. Вряд ли она после этого будет выглядеть так же очаровательно, как сейчас, но этот факт мало волновал девушку.
Охранник на входе попытался цапнуть ее рюкзак на проверку, однако одного ледяного взгляда хватило, чтобы он оставил эту дурацкую идею. Правда взгляд был подкреплен маленьким импульсом, заставившим наглую ручонку онеметь от плеча до кончиков пальцев, но это уже не столь существенно. Беспрепятственно миновав плюшевого цербера, Канна зашла внутрь. Что интересно, Какузу с его орудием убиения пропустили без задержек. Понравился, видать. - подумала девушка, дождавшись напарника. Тот уже осматривал помещение оценивающим взглядом полководца, прибывшего на битву. Канна тут же взяла его под руку, не собираясь выпускать из виду. С напарника станется устроить переполох в курятнике раньше времени, да и спокойней как-то. Несмотря на несносный характер, в серьезных вещах на него можно было положиться, не говоря о том, что среди кучи ряженых педиков он был единственным нормальным мужиком. Забавно. "Нормальный" и Какузу в голове девушки не то что не взаимодействовали - они вообще находились на разных полюсах без возможности пересечения. А тут такое...
- Пойдем выпьем? - предложила Канна, кивнув на балкон второго этажа.
Сверху вид должен быть поинтересней, да и присесть можно. Она терпеть не могла пить стоя, а сидеть на баре в такой наплыв народу значило постоянно получать "случайные" тычки локтями от жаждующих алкоголя педиков.
Какузу согласно угукнул и целеустремленно попер к лестнице наверх, как кабан сквозь камыши, начисто игнорируя окружающих и их возмущение полученным ущербом. Большая часть танцующих была традиционно тщедушная, поэтому при виде почти двухметрового самурая послушно раздвигалась, как море перед Моисеем. "Моисей" при этом язвительно комментировал вид тех бедолаг, которые имели несчастье оказаться у них на пути. Канна машинально кивала, почти не слушая. В клубе играла какая-то соплевыжимательная песня о неразделенной любви, неудачно вставленная в помесь транса и пост-рока, и девушка непроизвольно поморщилась. Мысленно добавила в список дел новый пункт - "убить диджея". Казалось, еще немного и этот пункт станет самым приоритетным.
Какузу уже облюбовал какой-то столик, занятый очередной парочкой и пустил в ход все доступное обаяние, чтобы этот столик заполучить в свое распоряжение. То есть демонстративно положил руку на рукоять далеко не декоративной катаны. Тонкий намек дошел до адресата и голубки поспешно перебрались на танцпол, бросая на захватчиков враждебные взгляды. Один даже изволил окинуть презрительным взглядом волосы Канны, тем самым подписав себе смертный приговор. Так и запишем, - подумала ведьма, запоминая на будущее цветастую майку.- Пиздел на Князя тьмы. Ей ничего не стоило начать расправу прямо сейчас, но не хотелось разворошить муравейник раньше времени.
До их стола наконец добрался официант, подозрительно знакомо поблескивающий глазами. Обнюхался чего-то для работы. Руку на отсечение - феном или кокаином. - равнодушно отметила Канна, без особого интереса пробегаясь взглядом по меню.
- Сангрии. Красной.- лаконично сказала она, доставая сигаретную пачку. Обычного алкоголя не хотелось, а для глинтвейна было жарковато. Кувшин холодного красного вина с кучей яблок, апельсинов и корицы должен был успешно заменить единственную любовь, к тому же был достаточно слабым, чтобы потягивать его весь вечер, не рискуя потом пересчитать лбом все подвернувшиеся столбы.
- Как мы собираемся искать Орочимару? - поинтересовалась Канна, вытаскивая из пачки сигарету. - Тут сегодня полный аншлаг, не говоря уж о маскараде. Все равно что иголку в стоге сена.
Как назло, соплежуйство кончилось - видимо диджей решил закончить с "романтикой" или его все-таки прикончили другие посетители. Ответ Какузу в поднявшем одобрительном шуме девушка не разобрала, пришлось придвинуться вплотную вместе со стулом.
- Ребята, я в этом шарю. - невпопад заявил мужчина. Жестом фокусника вытащил косяк, но подкурить не успел - Канна тут же оценила все преимущества перемены места и в последний момент выхватила у напарника самокрутку.
- Моя очередь. - прокомментировала она, отложив сигарету. - Можешь начать выбивать пока.
Девушка щелкнула зажигалкой и глубоко затянулась горьким, обжигающим горло дымом. Посмотрела на танцпол, тут же почувствовав головокружение от резкого разворота и на несколько секунд прикрыла глаза. Ничего себе...- пронеслась мысль, пока она выдыхала дым. Там табак хоть есть? Стук поставленного на стол стакана заставил Канну нехотя приоткрыть глаза. Официант осторожно ставил на стол их заказ. Синеволосая бросила заинтересованный взгляд на бутылку водки.
- Мсье сегодня изволит напиться?
Ответ оказался весьма наглядным - Какузу тут же стащил шлем и махнул полстакана водки, перепугав своим видом не успевшего сбежать официанта. Тот явно не ожидал подобного поворота событий, приняв темнокожего брюнета за какого-нибудь негра, и Канна не сдержала смех. Какузу резко встал, заставив девушку снова почувствовать головокружение и быстро двинулся в сторону лестниц.
Синеволосая проводила мужчину взглядом и налила себе сангрии из кувшина. Чем бы дитя не тешилось... - горький дым снова обжег горло, заставив Канну экстренно глотнуть из стакана. Она довольно щурилась, провожая взглядом медленно рассеивающееся облачко, басы тягуче отдавались во всем теле, а вино оказалось весьма приличным. Ничто не мешало девушке наслаждаться вечером, пока снизу не донесся какой-то шум. Она понятия не имела сколько времени просидела так - потягивая сангрию в редких перерывах между затяжками, медитируя на дым и вслушиваясь в приятную расслабленность тела. Виновником свалки оказался ее ненаглядный самурай и кучка голубых, которым он чем-то не угодил. Окликать Какузу синеволосая и не подумала, с интересом глядя на бесплатное шоу.

Интересно, скольких он успеет положить прежде, чем они догадаются отступить? Бренные останки посетителей усеивали пол вокруг Какузу. Еще немного и сексуальные меньшинства города станут еще меньше. Пусть резвится. - решила Канна, не торопясь принять участие в побоище. Интересно, что будет, если вылить на них бочонок перекиси? Пенная вечеринка?
Девушка негромко рассмеялась своим мыслям. Тяжелый запах крови медленно, но верно заполнял помещение. Устроенный мужчиной переполох должен быть слышен даже  на небесах, и рано или поздно Орочимару  вылезет из своей норы, чтобы разобраться с нахальной парочкой. А пока оставалось только расслабиться и получить удовольствие.
Канна нашла глазами диджея, пытаясь подключиться к нему и устроить какую-нибудь пакость. В таком скоплении народа это было чуть сложнее и дольше обычного, но нет ничего невозможного для человека, который хочет выключить ужасную музыку.
Или все-таки есть?
Канна недоуменно нахмурилась. Зацепить придурка не получалось. В груди медленно нарастала холодная пустота, будто кто-то трогал душу леденящей лапкой.  Поначалу мягко, аккуратно и ненавязчиво, чтобы не выдать себя раньше времени. Теперь же лапка обнаглела достаточно, чтобы начать запускать внутрь когти. Девушка попыталась сосредоточиться, чтобы понять, откуда появилась эта мерзость, но из-за выпитого и скуренного внимание рассеивалось на совершенно неважные сейчас вещи.
...свет неоновых ламп, выхватывающий случайные лица в толпе...
...тонкая струйка дыма от недотушенной самокрутки...
...капли крови, быстро скатывающиеся с гладкого лезвия на секунду опущеной катаны...
...терпкий и сладких запах вина...
Чувство сосущей пустоты в груди нарастало, и Канна почему-то вспомнила мерзкую улыбочку Орочимару. Посмотрела на запотевший кувшин, и зло выругалась, сообразив, что змей подстраховался, устроив напарникам подлянку. Неужели он сумел сделать блокатор? Канна точно знала, что некоторые подопытные становились неуязвимы для способностей в силу полученного после опытов иммунитета, некоторые умели поглощать их, как Какузу, а самые везучие - блокировать. Человек или наркотик? Кто или что стало причиной ее бессилия? Человека всегда можно убить, решив этим проблему. С химией дело обстоит сложнее - блокатор не яд, его не нейтрализуешь сразу, и нужно время, чтобы организм начал его выводить. Будь отрава растительного происхождения, она не подействовала бы вообще. Хуже всего было то, что Канна понятия не имела, как блокирует способности человек, и что он при этом делает. Может размахивать руками, как ветряная мельница, а может спокойно потягивать какое-нибудь пойло, ковыряться в ухе или вообще сидеть на унитазе в десятке метров от Канны и довольно хехекать, радуясь безнаказанности.
Хорошо, хоть оружие взяла. Оказаться в ее нынешнем положении без способностей было сродни появлению импотента в борделе. То есть оставалось только смотреть грустными щенячьими глазами на удовлетворенных клиентов, в данном конкретном случае - на Какузу, который стоял на танцполе в окружении кучи трупов. Только импотента вряд ли собирались в этом самом борделе убивать, а вот девушку - да. Пока синеволосая так и этак вертела в голове произошедшую с ней неприятность в попытках выяснить ее причину, гомики очевидно сочли ее легкой добычей.
- Ты-то что здесь забыла, баба? - с издевкой поинтересовался какой-то бритоголовый амбал, без опаски подойдя почти вплотную к столику. Зря.
Канна смерила его презрительным взглядом и вытащила из пачки сигарету. На вид ему было лет двадцать, и стероидами он не брезговал. Такую энергию да в правильное русло... Жаль, времени на резкую смену жизненной позиции у парня не будет. Видимо, педики были в курсе ее "импотенции", потому что  довольно скалились издевательскими улыбками, медленно окружая столик. Безоружные или более трусливые уже ретировались, предпочитая роль зрителей. Тот, кто считает, что кошка со спиленными когтями становится совершенно безопасна для общества - дурак.
- Частный детектив. - сверкнула злорадной улыбкой Канна.  - Твой папаша просил принести ему доказательства того, что сынок отсасывает за коктейли, как последняя шлюха. Хочешь глянуть фотки?
Девушка подкурила и отложила зажигалку в сторону, сунув руку в рюкзак за пистолетом. Маленький очаровательный Глок имел еще одно весомое преимущество, помимо простоты в использовании и способности стрелять практически в любых условиях эксплуатации - у него не было крючкового предохранителя, только встроенный. А если учесть тот факт, что пистолет был еще и самозарядным и не приходилось тратить время, чтобы дослать патрон... Не оружие, а мечта. Неудивительно, что его используют по всему миру в спецслужбах, полиции, войсках и просто для самообороны или спортивной стрельбы. Канна улыбнулась.
А тот, кто думает, что характер кошки после лишения когтей изменится в лучшую сторону - дурак вдвойне.
Судя по резко побагровевшему лицу и взбешенному рыку амбала, насмешка попала в яблочко. Вряд ли отец этого придурка очень гордится сыном, и тот должен вот-вот сдетонировать, как тортик, в котором стриптизершу остроумно подменили динамитом.
- ТНН, бич! - зло процедил он, делая последний шаг навстречу. Смерти.
Канна невозмутимо пожала плечами, вытащила пистолет и выстрелила парню в горло.
 - Повыеживайся мне тут еще...  - проворчала она, обводя тяжелым взглядом потенциальные мишени.
Амбал медленно повалился назад, пуская глоткой кровавые пузыри. Свободное пространство вокруг резко увеличилось, несколько людей попятились, чтобы не быть погребенными под внушительной тушей. Туша еще цеплялась за жизнь, царапая пальцами пол, конвульсивно дергая ногами и пытаясь отыскать кого-то взглядом.
- А теперь убитый горем любимый может  упасть на колени перед телом, зарыдать и пафосно пообещать отомстить убийце. - спокойно процедила Канна сквозь зажатую в зубах сигарету.
Любимых оказалось много, или же педиков покоробила ее насмешка над павшим товарищем, но как бы то ни было - желание оторвать синеволосую голову и прибить над входом в бар в качестве трофея увеличивалось прямо на глазах. Кто-то опрометчиво сунулся к ней слева, и Канна встряхнула рукой, в последнюю секунду сжав пальцы на коротком метательном ноже, послушно выскочившем из рукава. Получите,распишитесь. Нож неслышно взвизгнул, вспарывая воздух и воткнулся точно в глаз первому желающему отомстить.
- Свободная касса! - громко сообщила девушка, покачивая пистолетом.
 - Хана тебе, сука! - с энтузиазмом возвестил следующий псих, и тут же получил в лоб свои девять миллиметров- цацкаться с идиотами Канна не собиралась.
Встала со стула и не глядя выстрелила. Она знала, что в такой толпе кого-нибудь да заденет, а других пистолетов у этой гоп-компании не наблюдалось, иначе ее давно бы подстрелили в назидание другим ведьмам, которые осмелятся сюда сунуться. Ее расчет подтвердил сдавленный вопль. Девушка ухватилась свободной рукой за спинку стула, эффектно развернула его задом наперед и села обратно, мысленно намечая следующую жертву. Главное - не дать им подобраться ближе, остальное ерунда. Вперед выдвинулись еще двое, на этот раз с разных сторон. Серьезно? Они серьезно думают, что во втором рукаве у нее ничего не припрятано? Глок выплюнул пулю в излишне быстрого паршивца, навсегда поубавив ему резвости - с раздробленной коленной чашечкой особо не побегаешь. Канна перебросила пистолет в другую руку и швырнула второй нож - ради разнообразия не в глаз, а в шею. Ну а вы думали, легко будет? Она не собиралась сообщать будущим покойникам, что стреляет одинаково метко с обеих рук. Вот показать - другое дело. Патронов осталось тринадцать. Плюс вторая обойма, всего - тридцать. Должно хватить. Тем более что желающих сдохнуть поубавилось, стоило им сообразить, что на такой промысел с голым задом - то бишь арматурой и ножами - не ходят. По крайней мере против Акацуки, которые, как оказалось, умеют метко огрызаться свинцом на любое недружелюбное поползновение. Девушка навскидку пальнула еще раз, выбрав самого потенциально опасного пидораса с длинными железными палками. 
- Двенадцать человек на сундук мертвеца... - хрипловато протянула Канна, откровенно любуясь своей работой. Конечно, лучше бы их всех засунуть куда-нибудь поглубже под землю и растянуть удовольствие на несколько часов, а то и пару дней, но что есть, то есть. - Йо-хо-хо, и бутылка рома...
Шум снизу прекратился. Неужели он уже всех перерезал? - без особого интереса подумала девушка, на секунду отвернувшись, чтобы проверить свою догадку. Гора трупов на танцполе за время отстрела петухов увеличилась почти вдвое, заставив Канну одобрительно хмыкнуть. Музыка продолжала играть, раздражая своей однотипностью и пробуждая навязчивое желание не размениваться на стрельбу, а просто взорвать рассадник заразы в чертовой матери. К искреннему сожалению, ничего подходящего (читай: Дейдары) не было. Ничего, нас итак надолго запомнят...
Канна резко обернулась, интуитивно уловив движение со стороны толпы и выстрелила. Нападающий взвыл и рухнул в полуметре от нее, держась за пах.
 - О, так это ты? - приятно удивилась девушка, узнав цветастую майку. Тот самый красавчик, который посмел выразить презрение к синим волосам. - Думала, ты внизу. А парень твой где?
Членораздельного ответа, как и ответа вообще, она не дождалась. То ли сразу сдох, то ли потерял сознание от боли, невелика разница. Канна задумчиво пожевала сигарету, докуренную почти до фильтра. Нехорошо разлучать влюбленных. Они же вечно клянутся друг другу во всякой ереси вроде любви до гроба, и прочей розовой мишуры. А клятвы надо либо выполнять, либо не давать вообще.
- Где безутешный возлюбленный? Иди хоть на прощание поцелуй. - приглашающе качнула пистолетом Канна, туша остатки сигареты.
Обычно ведьма не глумилась над покойниками, ведь работа есть работа, разве человек виноват, что именно она взяла заказ на его голову? Нет. Однако другим способом вычислить нужного ей человека в одинаково яркой толпе не представлялось возможным, а разгоряченный алкоголем и ситуацией в общем мужчина вряд ли сдержится, услышав нечто подобное.
Он и не сдержался.
Канна чуть отклонилась в сторону, увернувшись от брошенного ножа. Ее ножа, который новоиспеченный вдовец выдернул из своего менее удачливого брата по ориентации. Ага. Бросок был хороший, хоть и непрофессиональный. Оружие недовольно загудело, воткнувшись в поручень слева от хозяйки.
- Это метательный нож, лапушка, не кухонный. Не надо швырять его с такой силой с близкого расстояния. Впрочем, тебе мои лекции сейчас нужны, как икона папуасу.
Выстрел и крик, почти поглощенный отвратной музыкой. Запахи крови, пороха, сигарет и сангрии причудливо смешивались, образуя нечто, заставляющее мечтательно улыбаться. По крайней мере синеволосую. Она отстраненно отметила, что желающих лезть под пули стало еще меньше.
А еще - что больше всего сейчас вокруг пахло страхом. Подстреленный в колено парень уже давно отрубился от боли, остальные не подавали признаков жизни итак. Орочимару вообще собирается реагировать на происходящее? Без особого интереса оглядев оставшихся противников, Канна вытащила из пачки еще одну сигарету. Что-что, а актерского таланта пидорасам было не занимать - по крайней мере сбегать с поля боя с таким видом, будто они делают убийце огромное одолжение, у них получалось превосходно. Синеволосая вопросительно приподняла бровь, удивляясь такой резкой смене настроения, но тут же обнаружила ее причину. Причина как раз поднялась к ней с танцпола, поблескивая окровавленной катаной и красными глазами.
- Рада тебя видеть. - без иронии сказала Канна, рассматривая самурайский костюм. Она не помнила, какие детали в нем были бордовыми изначально, но теперь его не отстираешь точно. Можно снимать в традиционно-шизанутой рекламе японских тампонов. В качестве собственно тампона. - промелькнула мысль, и девушка не сдержала дурацкую улыбку, понимая, что ее еще не отпустило. Это какими же нужно быть невезучими, чтобы умереть от руки обкуренной девки? Да еще в таком наряде?
- Змей сбежал.
Канна скривила губы в неопределенной гримасе. А вот это плохо. Неужели его не заботит судьба его притона? Хотя если подумать, у Орочимару есть еще куча мест, в которых как зарабатываются, так и отмываются деньги. Они с Какузу сделали ставку на этот бар - и проиграли. Хотя развлеклись, ничего не скажешь. Как он там говорил? Забыть обо всем и начать жизнь с  чистого листа? Что-то такое.
Неплохо начали, надо сказать. Канна вспомнила кое о чем, и обернулась.
 - Сейчас вылетит птичка. - сказала она, найдя взглядом диджея. Выстрелила сначала в аппаратуру, заставив человека шарахнуться в сторону, следом - в самого диджея. Без музыки второй выстрел показался оглушительно громким.
Девушка встала и подошла к ближайшему столу, оперативно покинутому посетителями еще в начале свалки. Логично рассудив, что вряд ли тут принято травить рядовых клиентов, забрала бутылку скотча и глотнула, не заморачиваясь с поиском чистого стакана. Пить из посуды педиков она побрезговала, а бутылка - она бутылка и есть. К своему стакану она не стала даже прикасаться, не зная, как может сработать блокатор. И какая у него мощность. Если есть яды, которые действуют даже при одном прикосновении к коже, почему бы мерзкому хрычу не воспользоваться чем-то подобным?
Канна оценивающе осмотрела разлегшиеся в художественном беспорядке тела, ища кого-нибудь пригодного для допроса. Кажется, тот парнишка с простреленным коленом еще жив, хоть и в отключке. Сделав еще один глоток и поставив бутылку уже на их столик, подошла к раненому. Задумчиво потыкала ногой безсознательное тело и медленно вдавила острый тонкий каблук ему в колено. Способ оказался излишне действенный - мужчина очнулся, огласив весь этаж воплем боли, и тут же вырубился обратно. Дьявол. Ладно, пойдем другим путем.
Канна потянулась за скотчем, открыла бутылку и щедро плеснула своей жертве в лицо. Переводить хороший алкоголь ради таких целей было жалко, поэтому голубка ждет не самый приятный разговор в его жизни. Зато самый последний, это да.
- Пришел в себя?
Мутный от боли и шока взгляд медленно скользнул по девушке, бутылке в ее руке, пистолету и по Какузу с катаной.
 - Пошла ты... - с трудом выговорил мужчина, кривясь от боли.
 - Ладно, с любезностями покончено. - равнодушно сообщила Канна, отставляя бутылку. Сунула пистолет за пояс и подошла вплотную, снова примериваясь к ране. - Мне нужен один ответ на один вопрос. И ты мне его дашь, хочешь ты того или нет. Как найти Орочимару?
Кажется, педик ее не услышал. Или предпочел партизанскую смерть. Но никто не обещал, что она будет быстрой и безболезненной. Никто.
Канна аккуратно села рядом с ним на корточки, мазнув юбкой по каблукам. Дотянулась рукой до лежащего рядом трупа с ножом в глазнице, вытащила оружие и осторожно проткнула кожу чуть выше колена жертвы. Тот снова крикнул, но сознания не потерял.
 - Видишь ли, в чем дело. Тот, кого ты так геройски прикрываешь, сбежал. - девушка медленно провела ножом, словно обводя место пулевого ранения. - Бросил бар, бросил вас, все. Он прекрасно знал, кто мы такие и зачем пришли. Он знал, чем это закончится. Но даже не подумал предупредить вас. Неужели ты думаешь, что он не подозревал об оружии? Что стоит отнять у нас способности и мы станем безобидее овечек? Ты правда в это веришь?
Затуманенный болью взгляд на секунду изменился. В нем мелькнула злость и что-то вроде... обиды? Отлично.
 - Он разменял вас, как пешек. Как пушечное мясо, мальчиков для битья, чтобы унести ноги, пока мы тут развлекаемся. - мягкий вкрадчивый голос вкупе с болью кислотой разъедал решимость жертвы молчать.
- Говори. Скажи мне, где он, и боль уйдет. Обещаю. Ну нет. Второй раз ты от меня в обморок не сбежишь. Разве что на тот свет.
Мужчина дернулся, но не сказал ни слова - только стонал от боли, пытаясь согнуть раненую ногу и страдая от этого еще больше. Канна не отрываясь смотрела ему в глаза, пытаясь поймать более-менее осмысленное выражение. Бесполезно. Кажется, от дьявольской смеси ранения, пыток и кровопотери он слишком ослабел, и добиться чего-нибудь не получится. Накликала, ведьма. Мозг бился в агонии вместе с телом, отказываясь выдавать информацию. Девушка вздохнула и вытащила нож. Встала, поправляя юбку и посмотрела на Какузу.
 - Извини. Из-за блокатора я не могу ничего из него вытащить.
Спокойно обошла умирающего, вытащила второй нож из бортика балкона и тщательно вытерла оба о футболку ближайшего трупа. За оружием надо ухаживать, это вам не сельская путана.
 - Что будем делать? - поинтересовалась она, возвращая ножи за манжеты рубашки. Достала пистолет из-за пояса, но убирать его в рюкзак не стала - мало ли, что произойдет.